Наказание за честность

При Дональде Трампе количество привлеченных к ответственности за разглашение конфиденциальной информации оказалось больше, чем при любом другом президенте. Предыдущий рекорд был установлен Бараком Обамой, но за 8 лет, тогда как его преемнику хватило вдвое меньшего срока.

В начале 2017 года Уиннер отреагировала на высказанные бывшим сооснователем The Intercept, журналистом Гленном Гринуолдом сомнения в том, что Россия стояла за взломом серверов Национального комитета Демократической партии и компьютера Джона Подесты, который был предпринят в 2016 году, чтобы повысить шансы Трампа на избрание. В ответ она переслала засекреченные документы, свидетельствующие, что Агентство по национальной безопасности (NSA) знало о причастности России, и в результате была приговорена за свой поступок к 5 годам 3 месяцам тюремного заключения. Этот срок стал самым длительным в истории за утечку данных, и нет сомнений, что такая жесткость была проявлена вследствие нежелания Трампа признавать какие-либо свои связи с Россией.
В то же время общественность имеет право знать о случаях, когда разведывательные службы подозревают, что другие государства пытаются вмешаться в избирательный процесс. Собственно, Уиннер сделала то, что должны были предпринять в NSA, — защищала свою страну. Ведь только после того, как в The Intercept опубликовали полученные от нее сведения, федеральное правительство проинформировало местные власти, которые, что неудивительно, выразили возмущение тем, что их не поставили в известность ранее. Кроме того, позднее все основные данные, переданные Уиннер, были опубликованы в отчете специального прокурора Роберта Мюллера. И, наконец, она никому не причинила вреда, а напротив, принесла только пользу.
Дело Эдварда Сноудена представляется более неоднозначным, поскольку в 2013 году он, будучи контрактником NSA, раскрыл подробности программы наблюдения, которая может вызывать сомнения в своей конституционности, но все же направлена на защиту национальной безопасности. Но и без него вполне достаточно претендентов на помилование, которые уже находятся в тюрьме, получили условный срок или ожидают вынесения приговора.
Джон Фрай, бывший сотрудник Налоговой службы, обнародовал «Отчеты о подозрительной активности» (SAR) — документы, составляемые подразделением Министерства финансов, отслеживающим банковские транзакции, — в которых шла речь о переводах, осуществленных Майклом Коэном, экс-адвокатом Трампа. За это Фрай получил 5 лет условно, хотя за раскрытие фактов коррупции в окружении президента его следовало бы наградить.
Натали Мэйфлауэр Соурс Эдвардс, ранее работавшая в Казначействе, также передала прессе информацию о переводах, поступивших на счета издания BuzzFeed News от Пола Манафорта, бывшего главы избирательного штаба Трампа. За это ей грозит тюремный срок, но есть основания помиловать ее по тем же причинам, что и Фрая.
Дэниел Хэйл, аналитик разведывательной службы, тоже может надолго оказаться в тюрьме за то, что направил The Intercept информацию об использовании беспилотных летательных аппаратов. Но разве общественность не должна знать, как действует армия?
Терри Олбери оказался единственным афроамериканцем в составе группы агентов ФБР, следившей за выходцами из Сомали. Он переслал The Intercept информацию о системном расизме в работе своего ведомства, за что в 2018-м был приговорен к 4 годам тюрьмы.
И, наконец, Бретт Крозьер, капитан авианосца, вызвал гнев Трампа и был уволен за то, что попытался привлечь внимание начальства к вспышке COVID-19 на борту корабля. Его следует восстановить на службе
Трамп раздавал помилования направо и налево, спасая от ответственности в первую очередь своих знакомых. Байден может продемонстрировать, что не намерен злоупотреблять этим правом, если амнистирует тех, кто действительно этого заслуживает.
Райан Купер.
The Week